No one cares when you're out on the street
Picking up the pieces to make ends meet
No one cares when you're down in the gutter
Got no friends, got no lover

Россия валялся в железной канаве ванны и размышлял, глядя на развилку вен на левой руке: налево пойдешь - смерть найдешь, направо пойдешь - жив будешь, но себя позабудешь, прямо пойдешь - женатому быть. Нет, только не последнее, - поморщился он, это гораздо хуже смерти. Тем более, он хотел умереть.
Россия питал слабость к горячим ваннам и даже сейчас, решив свести счеты с жизнью, забрался сюда, желатиновый, как человечек в "Матрице". Всю свою жизнь он никак не мог согреться: Украина вязала ему бесчисленные варежки, Белоруссия предлагала муравьиный яд, как он предполагал, взятый из неё самой, но все было бесполезно - Брагинский как ни в чем не бывало ел снег, а потом у него сводило руки в комнатном тепле, как у большой птицы. Балтийские данаиды говорили, что это обыкновенное распиздяйство, а он только рычал, катался по полу и изображал из себя сохранившегося на холоде зомби. Далее обычно следовала сцена "погони зомби" и появление у балтийских стран новых седых волос. Брагинскому надо было работать Сэмом Рэйми.
Пахло крысами и ещё кровью и хлоркой, как в больнице.
-Сука Людвиг, опять травит своих несчастных крыс? Ведь все равно они спустятся ко мне, и я в доброте душевной буду их подкармливать картофельными очистками. Я больше никого не хочу убивать, только себя.
Запах дохлятины отскакивал от кафельных стен, как теннисный мячик. Крысиный яд, это неплохо, - решил Россия. - Интересно, если я просижу здесь достаточно долго, на мою долю хватит? Уж очень Людвиг постарался на этот раз. Может, это и входило в его планы - крыскриг. - Он бы с удовольствием подлил и растворителя, если мог, но Белоруссия забрала его для очистки своей репутации.
Кафель был ноздреватым и серым, как снег и, наверное, так же хорошо впитывал кровь. Брагинского затошнило, как беременную, когда он вспомнил.
-читать дальше